ЯЗЫК СОВРЕМЕННОГО ИСКУССТВА | Денис Гардари
Современное искусство

ЯЗЫК СОВРЕМЕННОГО ИСКУССТВА

Что такое современное искусство и как понять его язык?

Как-то раз на выставке в центре современного искусства «Гараж» стою в очереди в гардероб. Передо мной женщина лет пятидесяти. Забирает свой пуховик и говорит гардеробщице:

— Боже, ну объясните мне, зачем показывать всякую фигню? Где красота? Где образы? Почему я, приходя в музей, сталкиваюсь с нагромождением странных вещей, не имеющих никакого смысла и не отвечающих никаким принципам гармонии? Они что, композицию в институте не проходили? Почему все разучились просто рисовать? Где художественное образование? Что происходит с современным искусством?

Гардеробщица грустно улыбнулась и ответила:

— Знаете, я тоже не понимаю. Но как кто-то у нас тут сказал: с современным искусством все хорошо — художники не знают, что такое хорошо, а зрители не понимают, что такое плохо.

— Извините, — вмешался я, — а почему вы не носите шляпку?

— А причем тут шляпка?

— Ну, шляпка — это же красиво и элегантно. Но вы не носите. Почему?

— Время такое. Неуместно это как-то.

— Неуместно. А почему вы думаете, что на вас «такое время» влияет, а на художников нет?

— То есть вы хотите сказать, что рисовать не разучились?

— Шутите?! Серьезно? Имея в распоряжении тысячелетия опыта, техники разных школ и огромное количество учебных художественных заведений, исправно выпускающих ежегодно десятки тысяч специалистов? Глупости это. Да и образование художественное — совсем не главное. Надо просто задать себе вопрос: почему?

— И почему?

— Вот смотрите, такие процессы уже происходили в истории человечества. К примеру, время появления и становления христианского искусства. Можно посмотреть на результаты художественного творчества той эпохи и сказать, что они разучились рисовать. Да ладно?! Один, два, десять, в конце концов… Но все? В среде предельно эстетизированного и технологически развитого пространства поздней античности? Даже не смешно.

— Тогда в чем дело?

— На самом деле вся штука в том, что тогда менялась глобальная мировоззренческая парадигма. И для новой идеологии старый художественный язык стал неподходящ. Нужны были новые формы высказывания, которые позволили бы наиболее полно передать суть и глубинную направленность нового времени. Вот потому-то и родился новый художественный язык. Сегодня происходит то же самое… В смысле смены глобальной парадигмы и неизбежного, где-то мучительного, где-то абсурдного рождения нового языка. Он не плохой и не хороший — он просто другой. Он может нравиться или не нравиться — но свое историческое разворачивание от этого он не прекратит.

— Да, пожалуй, это справедливо. Но… мне все равно не нравится. Я не могу это принять как искусство. Не могу поставить это в один ряд, например, с моими любимыми импрессионистами.

— Так и не надо. Вспомните, когда появились импрессионисты, как их только ни обзывали. Даже само название первоначально было ругательным. Их первые выставки собирали народ только потому, что публике хотелось «поржать». А картины Эдуарда Мане в официальном салоне вешали повыше, чтобы до них нельзя было доплюнуть или достать тростью. Сегодня же импрессионизм, как вы справедливо заметили, — одно из самых признанных и любимых публикой направлений в искусстве. Дайте времени сделать свою работу.

— То есть?

— Я имею в виду, что проблема понимания современного искусства — это не исключительная проблема сегодняшнего дня, она существовала всегда. Вот, скажем, для нас не существует проблемы искусства, например, XIX века. Нам кажется, что все, созданное тогда, было талантливым и прекрасным, ну так, с обывательской точки зрения. Но это потому, что, во-первых, наш глаз уже привык «правильно» видеть. А во-вторых, мы не лицезрели весь объем созданного в то время, а имеем только сухой остаток, когда время уже сделало свою работу. В определенном смысле искусство сегодняшнее современно не нам, а тем, кто будет после нас, когда у них тоже останется только сухой остаток, потому что время расставит все по своим местам.

— По вашей логике для того, чтобы у меня с современным искусством все стало хорошо, надо просто подождать лет двадцать.

— Нет. Лет двадцать надо подождать для включения «сухого остатка» в корпус культурного наследия. А для того, чтобы у вас современным искусством стало «все хорошо», надо включиться в процесс. Язык современного искусства (как язык выражения, так и язык понимания) рождается прямо сейчас, на наших глазах. А действительно понять что-то в формирующемся на наших глазах явлении, без погружения в практику: выставки, мероприятия, общение и обсуждение — утопия. Впрочем, я не настаиваю. Выбор за вами.

— Спасибо. Я подумаю. Простите, а вы кто?

— Художник.

— Я поняла. Но какой? Тоже всякие странные объекты конструируете?

— Нет. В основном живописью занимаюсь.

— И образование художественное имеется?

— Да. Архитектурно-художественная академия, отделение монументально-декоративного искусства.

— И несмотря на это считаете, что образование не главное и новый язык имеет право быть назван искусством?

— Да.

— Благодарю. Я действительно подумаю. Правда, не обещаю, что обязательно с вами соглашусь. Может быть, в итоге все же куплю шляпку.


PS: это отрывок из моей книги об искусстве «Гардарики. Ради дождя. Или заметки странствующего художника о жизни и искусстве», выйдет в издательстве АСТ в мае 😊.

Другие статьи по теме


Подпишитесь на обновления

Рекомендую подписаться на мою рассылку, если хотите быть в курсе новых статей и событий в мире культуры